… По всему уезду только те пережили этот год без посторонней помощи, у кого был запас от прошлых лет. У кого запаса не было, тот и сейчас испытывает острую нужду, уже продает последнюю скотину. На Рождество приехало несколько учительниц, которые подтверждают одно и то же. Особо нуждающимися признано по уезду две волости – Черкасовская и Староятчинская; из них берут на общественные работы. О положении этих волостей можно судить по селению Сосновый Юраш. В нем не было своего хлеба уже на обсеменение полей. Распродали всех овец, половину лошадей, коров, осталось 1/3. Раньше безлошадных было 2-3 хозяйства, а теперь уже у 50 домохозяев нет лошадей (всего дворов – 140). Человек 70-80 ушли на каменноугольные копи, но там заработок очень плохой, пишут, что денег не дали. Некоторые продали последнюю скотину и ушли на заработок, денег нет и семьи голодают. Начались общественные работы; проработали 12 дней – общественные работы прекратились. Есть свой хлеб в общественном магазине, на один месяц земский начальник выдал по пуду на едока, затем выдачу прекратил.
Ок 10 семей голодуют. Уже по распоряжению муллы собирают им куски и кормят, а то бы умерли с голоду. Один было умер с голоду – мулла отходил. Человек был за несколько часов от смети, мулла начал отпаивать его молоком, взял к себе кормить. Мулла усердно следит за голодающими: у кого нет хлеба, велит другим давать. Начинают болеть. Сельский староста указал мне на двух своих лежащих детей, сказал: вот уже несколько дней лежат, хворают от голода, так как едим очень, очень впроголодь. Одного подняли на дороге, пошел побираться, но от слабости упал и не мог идти далее… (Из письма).

Вятская речь - 1912 г. № 13